Еще чуть-чуть и сразу в рай. Но нету чуть-чуть (с)
17.05.2016 в 20:06
Пишет Flash:Последний шанс принять участие в розыгрыше!
Wooo... Wooo... Wooo... Вы тоже слышите странные звуки? Да, все верно: это слегка заплутавшая ТАРДИС наконец привезла авторские экземпляры "Силуэта" Джастина Ричардса в моем переводе. И теперь они готовы отправиться к новым хозяевам!
Чтобы получить одну из книг, нужно:
1) сделать репост этой записи, ничего не вырезая и не убирая под кат (запись должна быть видна Flash);
2) оставить в комментариях ссылку на свой репост;
3) получить порядковый номер.
Через две недели, 18 мая, великий рандом выберет двух победителей, которые получат по книге с автографом переводчика (автограф – по желанию =). Пересылка в любую точку мира – за мой счет; пустые и "конфетные" аккаунты не участвуют.
А теперь немного о призе...
"Марлоу Хепворт найден мертвым в своем кабинете. Раскрыть это дело под силу только великому детективу – мадам Вастре.
Тело боксера Рика Беллами обнаружено на улице – из него будто бы высосали жизнь, оставив жалкие остатки. Сонтаранец Стракс готов перейти к действиям.
А Дженни Флинт ищет ответы на занимательной Ярмарке диковин...
Как связаны эти три события? Доктор и Клара готовы распутать тайны и найти правду, но в мире, где никому нельзя доверять, эти поиски могут повлечь за собой непредвиденные последствия!"
Пролог
Последний день своей жизни Марлоу Хепворт провел на Зимней ярмарке. Январский воздух потрескивал от мороза, усы покрылись хрупкой корочкой инея. Под ботинками размеренно хрустел снег. Внезапно мимо уха Хепворта просвистел снежок, но мужчина лишь рассмеялся и одобрительно помахал юному оборванцу, который метил в приятеля.
Затем он задержался на Набережной, глядя, как конькобежцы выписывают замысловатые фигуры напротив Вестминстерского дворца. Каждый выдох превращался в призрачное облачко, которое не сразу таяло в холодном воздухе. Рассеянно вслушиваясь в смех и веселые голоса, Хепворт размышлял о достоинствах юности. Как приятно отрешиться от забот — хотя бы на время! В конце концов, никто не умрет, если он на день оставит свои исследования и вернется к работе завтра утром.
Продолжив путь вдоль реки, Хепворт набрел на Зимнюю ярмарку, которая заняла всю Набережную и добрую половину обледеневшей Темзы. Вокруг замелькали палатки и прилавки, игры и карусели. Поддавшись всеобщему азарту, Хепворт швырнул несколько деревянных шариков в кокос на палке — но тот, видимо, был приклеен. Впрочем, мужчину это ничуть не расстроило. Затем он полюбовался клоуном, который, погрузив ходули глубоко в снег, жонглировал кеглями и горящими факелами, — и даже отведал печеных каштанов, которые приятно обжигали язык и небо.
Длинный ряд прилавков — от кексов до резных фигурок животных, от ломких ирисок до кружевных платков — закончился знаком, указывающим на Ярмарку диковин. Та раскинулась на льду чуть поодаль от основного веселья и на первый взгляд напоминала смесь цирка, базара и выставки. Хепворт уплатил пенни за вход и шагнул в импровизированные ворота, с любопытством крутя головой по сторонам.
Первым ему попался силач, чье обнаженное до пояса туловище было испещрено татуировками. Он со смехом жонглировал гирями, будто они были сделаны из картона. За спиной у него сидела цыганка, которая с загадочным видом водила руками над хрустальным шаром. Еще дальше располагались шатры, обещавшие зевакам встречу с «Удивительной бородатой женщиной», «Настоящим мальчиком-оборотнем» и «Диковинными зверями, которых вы в жизни не видели и не увидите». Хепворт отсыпал парню у входа еще пригоршню монет, надеясь от души посмеяться.
Однако больше всего его заинтриговал кукольный театр теней. Хепворт пристрастился к нему еще в молодости, во время путешествий по Индии и Дальнему Востоку, и теперь секунду помедлил, прежде чем откинуть полог огромного шатра. Что, если ярмарочное представление окажется лишь жалкой подделкой, оскорбляющей сам дух этого великого древнего искусства? Наконец Хепворт все же переступил порог и занял место между сопливой девчонкой и каким-то мужчиной, который не только источал сильное пивное амбре, но и уже начал похрапывать. Однако картина, открывшаяся его взгляду через пару мгновений, сразу заставила его позабыть обо всех неудобствах…
Судя по тому, как долго и яростно трезвонили в дверь, Карлайлу предстояла встреча как минимум с кредитором или констеблем. Каково же было его удивление, когда на пороге он обнаружил собственного хозяина! Впрочем, слуга еще никогда не видел его в таких расстроенных чувствах. Мистер Хепворт стоял, привалившись к косяку — запыхавшийся, взволнованный, странно похожий на игру теней в бледно-молочном сиянии луны и свежевыпавшего снега.
— Спасибо, — пробормотал он, чуть ли не отталкивая Карлайла и вваливаясь в прихожую.
— Вы хорошо себя чувствуете, сэр? — неуверенно спросил слуга.
— Хорошо? О да. Но я видел такое… — и Хепворт, оборвав фразу на полуслове, покачал головой. — Тебе бы это не понравилось.
Слуга не нашелся с ответом. Хепворт занес ногу над лестницей, ведущей на второй этаж, да так и замер.
— Что же делать? Что же мне делать?
— Принесли новые письма, сэр, — заметил Карлайл, надеясь этим известием вырвать хозяина из пугающей задумчивости.
— Письма, — эхом откликнулся Хепворт. — Да, точно. Я напишу ей письмо и в подробностях расскажу, что видел.
— Сэр?
— Перо и чернила, — горячо закивал Хепворт. — Я опишу все, чему стал свидетелем, а ты отнесешь письмо. Сейчас же.
— Как скажете, сэр. Могу я поинтересоваться, кто адресат?
Но Хепворт уже взбежал в кабинет. Карлайл поспешил следом.
Стены огромной комнаты были от пола до потолка уставлены книжными полками, которые расступались лишь ради окна и нескольких газовых ламп. Посередине кабинета стоял огромный глобус. Слева располагался письменный стол, справа — маленький столик с графином и стаканами.
Влетев в комнату, Хепворт схватил с подноса лист писчей бумаги, положил его на промокашку и вытащил из нижнего ящика перо и пузырек чернил.
— Сэр, — решился напомнить о себе Карлайл. — Кому я должен отнести письмо?
Хепворт поднял на слугу затравленный взгляд — под глазами темные круги, щеки запали, перо в пальцах трясется.
— Великому детективу, кому же еще? Мадам Вастре.
Карлайл нахмурился. Ему уже доводилось бывать на Патерностер-роу. Хепворт водил знакомство с мадам Вастрой, а та порой прибегала к его научной эрудиции. Что до Карлайла, он считал леди под вуалью весьма холодной и подозрительной особой.
— Мне надо собраться с мыслями, — резко сказал Хепворт. — Оставь меня. Я позвоню, когда закончу.
Произнося последние слова, он почти выталкивал слугу в коридор. Едва тот переступил порог, Хепворт захлопнул дверь. Щелкнул, поворачиваясь в замке, ключ. Карлайл в растерянности замер — и только тогда сообразил, что его хозяин охвачен смертельным ужасом.
Оставшись в одиночестве, Хепворт запер ставни, опустил шторы и прибавил мощность ламп, пытаясь при помощи их теплого сияния совладать с разыгравшимися нервами.
Подойдя к столу, мужчина пару секунд помедлил, но так и не сел. Вместо этого он скинул пальто и бросил его поверх глобуса. Хлопья снега уже растаяли, но возле кармана по-прежнему виднелось одно белое пятнышко. Заметив его, Хепворт сунул руку внутрь и вытащил мокрый и порядком расплывшийся билет на Ярмарку диковин. Следом из кармана выскользнули еще три бумажки. Хепворт наклонился, чтобы поднять их с лакированного пола.
Это оказались три белоснежные фигурки в виде птиц. Учитывая скромные размеры, они были сделаны поразительно искусно: каждая не превосходила в длину пяти сантиметров. Хепворт положил их рядом с богато украшенным канцелярским ножом и наконец сел за стол, пытаясь собрать разбегающиеся мысли.
Однако не успел он сцедить их на бумагу, как по комнате пробежал легкий ветерок, вдохнувший в бумажные крылья иллюзию жизни. Хепворт оглянулся на окно. Разумеется, оно было плотно закрыто и занавешено.
Он невольно вздрогнул.
Карлайл в нерешительности поджидал за дверью. Он не знал, сколько времени займет у хозяина письмо, но на всякий случай решил не уходить далеко. Мистеру Хепворту в любой момент могут потребоваться его услуги.
Вопль, разнесшийся по коридору через пару минут, был приглушен тяжелыми дверями кабинета и, казалось, длился вечно — пока не оборвался всхлипом боли.
— Сэр? — всполошился Карлайл. — Мистер Хепворт?
Дверь была по-прежнему заперта. Карлайл с размаху бросился на нее плечом, и с третьей попытки, подогретой страхом за хозяина, замок наконец поддался. Щепки разлетелись в стороны, и слуга под треск ломающегося дерева ввалился в кабинет.
Хепворт сидел в кресле, растянувшись грудью на столешнице и неестественно изогнув шею. Пальцы одной руки были скрючены, будто он царапал стол. Широко распахнутые глаза, в которых навеки застыл ужас, безжизненно смотрели на замершего в дверях Карлайла.
Тот на подгибающихся ногах подошел к столу. Хепворт успел вывести на листе всего два слова: «Мадам Вастра». Бумага была забрызгана красным.
Карлайл в смятении оглянулся, но, кроме него и хозяина, в комнате никого не было. Окна были заперты изнутри. В комнате царил привычный порядок — если не считать двери, которую он выломал минутой ранее.
Кровь продолжала сочиться с канцелярского ножа, по рукоять вошедшего между лопаток мистера Хепворта, стекала на недописанное письмо и окрашивала багровым уже не нужную промокашку.
Глава 1
В пабе было не протолкнуться. Люди стояли так тесно, что чуть не наступали друг другу на пятки — и только в дальнем конце стойки, где сидели две коренастые фигуры, царила загадочная пустота. Похоже, у завсегдатаев был негласный уговор обходить их стороной.
Все в Рике Беллами излучало злость. Обветренное лицо застыло в оскале, руки — если, конечно, они не держали кружку пива, — были сжаты в кулаки, а поза словно говорила: «Ну давай, только попробуй сунуться!» Хриплый голос довершал картину.
— Пенни! — мужчина выплюнул это слово, словно выбитый зуб. — Я-то думал поразвлечься как следует, а это оказалось обычное дерьмо для тупоголовых зевак. Те же самые уроды и представления! Ладно, на кое-что взглянуть и правда стоило, но пенни? Ярмарка диковин, ха! Скорее уж Ярмарка обдиралова.
— Твоя ярость делает тебе честь, — похвалил Рика спутник. — Надеюсь, ты разнес это никчемное место и потребовал компенсации?
Беллами осушил кружку и с грохотом опустил ее на стол.
— Гм, на самом деле, нет, — признал он. — Но я им высказал все, что думаю! Да-да! Не стал молчать! Так что они сполна хлебнули моего гнева. Правда, потом я решил пощадить этих недоумков и пошел сюда промочить горло. Еще по одной, мистер Стракс?
— Пожалуй, — согласился Стракс, опустошая кружку. В отличие от собеседника, он не вернул ее на стойку, а сжал между лопатоподобными ладонями, пока она не брызнула фонтаном стеклянных осколков. — Мальчик! Еще две пинты!
Разносчица вздохнула, оставила клиента, которого обслуживала, и пошла за пивом.
— А вы сегодня не работаете, мистер Стракс? — поинтересовался Беллами, пока они ждали напитки.
— Госпожу вызвали по делу, но я уклонился от участия. Простейший стратегический анализ показал, что ты уже здесь.
— Я высоко ценю ваше общество, — искренне ответил Беллами, хотя эти слова и не очень согласовались с его оскалом.
— А я нахожу твою ярость весьма освежающей. Большинство людей стесняются ее демонстрировать. Мы могли бы сразиться позже, — с надеждой добавил Стракс.
— Только не сегодня. Я уже здорово поднабрался. А завтра днем у меня бой на кулаках с Черными монахами. Приходите взглянуть, если хотите.
— А, спорт! — кивнул Стракс. Из-за отсутствия шеи это несложное движение затронуло всю верхнюю половину его туловища. — Это должно быть интересно. И сколько монахов ты уже убил?
Когда Стракс с Беллами завершили беседу, паб порядком опустел. Стракс не кривил душой, говоря, что откровенная злоба приятеля составляет его приятное отличие от большинства человечества. Гнев искажал грубо вылепленное лицо, читался в каждом жесте и буквально пропитывал мимику и слова. Стракс никогда не говорил Беллами, что сам не принадлежит к человеческой расе, а является клонированным солдатом далекой Сонтаранской империи и сейчас состоит на службе у доисторической женщины-ящерицы. Но даже если бы он в этом признался, Беллами наверняка бы кивнул, отхлебнул из кружки и принялся жаловаться на погоду. Или безмозглое правительство. Или отсутствие нормальной работы. Или стоимость пива. Обоим было незнакомо понятие дружбы, но если бы их попросили перечислить своих друзей, каждый вошел бы в первую пятерку другого.
Впрочем, в случае с Беллами этот список Страксом и исчерпывался бы.
— Тогда завтра у Черных монахов, — сказал Рик, когда они прощались у таверны.
— Такая возможность существует, — согласился Стракс и приятельски хлопнул мужчину по спине, отчего тот споткнулся. Беллами был на добрую голову выше Стракса, почти не уступал ему в ширине и был одним из немногих людей, кто мог выдержать драку с сонтаранцем дольше нескольких секунд. — Однажды я сражался с Безголовыми монахами. Думаю, Черные не составят проблемы. Нам стоит встретиться заранее и обсудить стратегию.
— Дело говорите, — кивнул Беллами. — Ну, до завтра.
Он предпринял неловкую попытку тоже хлопнуть Стракса по спине, но тот едва ли заметил толчок, который сбил бы с ног любого другого человека.
Стракс молча глядел вслед удаляющемуся приятелю, пока тот не превратился в смутную тень в мерцании газовых фонарей. Затем он развернулся и зашагал обратно на Патерностер-роу.
Снова пошел снег. Несколько хлопьев, скользя к земле, задержались на его темном пальто — но Стракс не чувствовал холода. Мысли сонтаранца уже были заняты делами, которые потребуют его внимания по возвращении. Нужно привести в готовность системы наблюдения. Деионизировать и перезарядить бластерное ружье. Проверить замки на дверях и окнах на случай внезапного неприятельского вторжения. Ну, и умыться, если останется время.
Холодный ночной воздух немного освежил голову Беллами. Снег пошел гуще, постепенно заметая землю и оседая на широких плечах мужчины. Улицы были тихи и пустынны — необычная картина для бурлящего жизнью Лондона. Мимо прогромыхал запоздалый кэб. Лошадиные копыта и обитые железом колеса гулко лязгали по булыжникам мостовой. Женщина с вызывающе раскрашенным лицом, полускрытая тенью переулка, одарила Беллами редкозубой улыбкой, но он даже не замедлил шага.
Шагая вдоль огромного завода, Беллами заметил сбоку еще один переулок. Свет газовой лампы четко очерчивал на стене человеческую тень. Внезапно она подняла руку и поманила его за собой. Беллами только фыркнул.
Хотя постойте-ка…
Мужчина в недоумении обернулся. Он отчетливо видел стену и тень в круге желтого света. Но чья это была тень? Улица оставалась совершенна пуста.
Тень поманила его снова — на этот раз настойчивей, — а затем, будто уверенная, что Беллами за ней последует, развернулась и направилась вглубь переулка. При этом он так и не увидел ее владельца и не услышал никаких шагов. Беллами покрутил головой, но вокруг не было ни души. Лицо мужчины сложилось в еще более злобную гримасу — если такое вообще было возможно, — но в конце концов он поддался любопытству.
В переулке было сумрачно, но Беллами без труда различал тень, которая скользила по стене немного впереди него. Внезапно она замерла, обернулась и снова поманила его рукой. Беллами скрипнул зубами. Ох, только попадись ему этот шутник! Одной задушевной беседой тут не обойдется.
Мужчина размашисто шагал следом. В какой-то момент ему показалось, что он вот-вот поймает тень, как вдруг переулок резко свернул, выведя его к дверям огромного здания — то ли завода, то ли склада. Здесь было светлее: там, где переулок снова сворачивал к главной улице, стоял фонарь, излучавший бледно-желтое сияние. Попав в круг света, снег превращался в рой золотых ос, а затем покорно опускался на уже порядком заметенную землю. Вокруг не было ни намека на тень — или ее хозяина.
Беллами зарычал от ярости и уже собрался повернуть обратно, как вдруг дверь склада открылась, и на пороге возникла мужская фигура. Беллами вздохнул от изумления. Тень совершенно точно принадлежала не ему. Этот мужчина был намного более худым, почти тощим. Беллами разглядел глубоко посаженные глаза, впалые щеки и узкий клинышек носа. На незнакомце был длинный сюртук причудливого покроя и черный цилиндр, к которому сзади цеплялось что-то вроде темной ленты. Нет, хозяином тени был определенно не он — хотя мужчина и выглядел так, будто целиком соткался из сумрака ночи. Даже его перчатки были так пронзительно-черны, что, казалось, поглощали свет фонаря. Секунду помедлив, он поднял руку в приветствии.
— Вы бы поостереглись так людей пугать-то, — проворчал Беллами. — Ну да ладно. Вы тут не видели парня маленько потолще вашего?
— Только вас, — у мужчины оказался неожиданно глубокий звучный голос. При этом выражение его лица ни капли не изменилось.
— Выглядите так, будто на кладбище собрались, — заметил Беллами.
На лице незнакомца не дрогнул ни один мускул.
— А еще говорят, что у деревенщин нет чувства юмора.
Беллами почувствовал, как вскипает в груди ярость.
— Что? Это ты обо мне?! — и он сделал шаг вперед, занося кулак.
Несколько секунд спустя высокий незнакомец медленно направился вниз по переулку. В какой-то момент он замер и сжался, будто собираясь чихнуть. При этом его бесстрастное лицо исказилось гримасой ярости — но уже через мгновение снова стянулось в восковую маску.
Беллами, скорчившись, остался лежать на земле у него за спиной. Теперь одежда казалась слишком просторной для его иссохшего тела — вернее, той пустой оболочки, которая от него осталась. Костлявая рука была вытянута, а бесплотные пальцы скрючены, будто силились задержать последние мгновения угасающей жизни.
Глава 2
— Король Артур.
— Нет.
Клара нахмурилась.
— Что значит «нет»?
Доктор даже не оторвал взгляда от консоли ТАРДИС — просто выставил ладонь, как полицейский при виде дорожного нарушителя.
— Никакого короля Артура.
— Но ты же сказал, что я могу выбрать!
Доктор по-прежнему избегал смотреть в сторону спутницы.
— Это не обсуждается.
— Ты сказал, что выбираю я! Кого угодно, где угодно, когда угодно. И я выбрала короля Артура!
— Нет.
— Да мы только одним глазком посмотрим.
— Все еще нет.
Доктор наконец поднял взгляд. Сейчас его глаза были скрыты тенью, поэтому Клара не могла сказать, шутит он или смертельно серьезен. Этому лицу Доктора в принципе была свойственна смертельная серьезность, поэтому единственной подсказкой оставались глаза. Конечно, если их можно было рассмотреть.
— И почему?
— Не лучшее время, вот и все.
— У тебя уже были другие планы?
— Эпоха короля Артура — не лучшее время. Зловонно, грязно, опасно. Тебе не понравится. К тому же… — и Доктор, подперев подбородок ладонью, снова уставился на экран.
— К тому же? — Клара остановилась у него за спиной, тоже разглядывая переплетения светящихся линий, синусоид и загогулин. — К тому же что?
Доктор вздохнул и, выпрямившись, махнул на экран.
— Ты только посмотри на это. Нет-нет, посмотри внимательно. Что ты видишь?
— Гм. Он сломался?
Доктор выразительно приподнял бровь.
— Ладно, он не сломался. Тогда что это?
— Всплеск энергии.
— Что-то с ТАРДИС?
— Не с ТАРДИС, нет. Всплеск энергии в конце XIX века, прямо в центре Лондона. Кто-то использовал источник постъядерной энергии, и это очень нехорошо. Неправильно. К тому же он был экранирован, — и Доктор, заложив руки за спину и опустив голову, принялся расхаживать вокруг консоли, что свидетельствовало о напряженном мыслительном процессе. — Значит, это не природное явление и не энергетическая аномалия.
— Поздневикторианский Лондон?
— Да, я же сказал.
— Может, это мадам Вастра? Вдруг Стракс испытывает какое-то новое оружие?
— Возможно. Но нет, — Доктор покачал головой. — Нет, нет, нет. Они не настолько беспечны. Это кто-то другой, кто не хочет быть замеченным, но при этом понятия не имеет об анахронических последствиях.
— Значит, мы забываем про короля Артура и едем разбираться со всплеском постъядерной энергии. Ты это предлагаешь?
Доктор уже вбивал координаты.
— Это было не предложение, — и он бросил на Клару быстрый взгляд. — Тебе не кажется, что нам стоит переодеться во что-нибудь более соответствующее эпохе?
— Ты и так выглядишь по-викториански.
— Я сказал «мы», стараясь быть тактичным. Вообще-то, я имел в виду не себя.
— О, — Клара опустила взгляд на свою ярко-голубую блузку и мини-юбку. — Ладно. Пойду поищу в гардеробе что-нибудь, что не вызовет у викторианцев инфаркта.
Доктор еще раз проверил координаты и дернул главный рычаг.
— Только оденься практично. Там будет зловонно, грязно и опасно, — его губы наконец изогнулись в улыбке. — Тебе понравится.
Мороз опушил ветви деревьев хрупкими ледяными цветами. Вчерашний снег уже успел подернуться блестящей коркой, а на ставнях и подоконниках проросли маленькие прозрачные сосульки. Однако все это великолепие меркло в сравнении Темзой, туго спеленутой темным ледяным покровом.
— Воздух словно кусается, — заметил Доктор.
Клара выдохнула белесое облачко пара.
— Блестящее наблюдение. Тебе стоит записать его в дневник. Хотя нет, не надо записывать его в дневник, — поспешно добавила она, вспомнив, что Доктор порой воспринимает все чересчур буквально.
ТАРДИС материализовалась на узкой пустынной улице неподалеку от реки. Судя по отсутствию следов на снегу, сюда вообще нечасто заглядывали.
— А у тебя есть какой-нибудь прибор, чтобы отследить этот источник энергии? — спросила Клара, пока они шли к реке.
— Всплеск энергии. Не источник. Всплеск энергии, вызванный источником.
— И большая разница?
— Большая. Поскольку это всплеск, он был единичным. Теперь он закончился, и отслеживать нечего.
— Пока он не повторится?
— Именно. В этом случае… — Доктор вытащил из кармана звуковую отвертку и принялся ее перенастраивать. — Будем действовать по обстоятельствам. Но ждать и сидеть тоже нельзя, потому что всплеск может и не повториться.
— И как же мы собираемся искать этот загадочный источник энергии?
— Проведем расследование. ТАРДИС приземлилась так близко, как сумела, но все равно возможна погрешность в пару километров.
— О, всего-то?
— Меньше, чем несколько веков и пара миллионов световых лет. К тому же отследить инопланетянина в Лондоне легче легкого. Они всегда ведут себя вызывающе, смотрят на остальных сверху вниз и вечно всем недовольны.
Клара смерила Доктора задумчивым взглядом.
— Да, пожалуй.
Монументальные брови Доктора сошлись к переносице.
— На что это ты намекаешь?
— Ни на что, — быстро ответила Клара. — Итак, каков план? Наведаемся на Патерностер-роу и попросим помощи у наших местных друзей?
Доктор покачал головой.
— Совершенно незачем их беспокоить. Вот увидишь, это будет не расследование, а увеселительная прогулка.
Было позднее утро. Стоило Кларе и Доктору свернуть на Набережную, как их подхватил и понес с собой поток зевак, спешащих на Зимнюю ярмарку. Пойманные в тесное кольцо толпы, они решили не сопротивляться.
— Значит, этот всплеск энергии не такой уж и срочный? — поинтересовалась Клара полчаса спустя, усердно пережевывая печеный каштан.
Доктор в это время придирчиво изучал жареную картофелину, раздумывая, с какого боку к ней подступиться.
— Мы собираем сведения, — наконец ответил он и от души укусил картофелину. В следующую секунду он принялся перепрыгивать с ноги на ногу, широко разинув рот и судорожно дыша.
— Горячо? — сочувственно спросила Клара.
Доктор яростно закивал, при этом умудрившись метнуть неодобрительный взгляд в мальчишку, который открыто потешался над представлением.
— Думаю, тебе просто стыдно, что ты лишил меня радости общения с королем Артуром.
— Не совсем, — Доктор ожесточенно подул на оставшуюся часть картофелины. — В прошлую встречу у нас возникли некоторые разногласия из-за меча.
— Серьезно?
— В то время он был весьма молод. Наше знакомство началось с того, что он бросился на меня, требуя отдать меч. Я, конечно, отдал.
— И вы из-за этого поссорились?
Доктор рискнул снова укусить картошку.
— Видишь ли, — неразборчиво ответил он с набитым ртом, — у Артура был пунктик, что он должен вытащить меч из камня непременно сам. Как по мне — много шума из ничего. Можешь считать, что я один день проправил Британией и торжественно отрекся в его пользу. Никто не пострадал. Боже, ты так и собираешься торчать тут весь день, болтая?!
— Прости.
— А там что такое? — и Доктор, не дожидаясь ответа, забросил в рот остатки картофелины и нырнул в людскую толчею.
Посреди ярмарки возвышалась огромная карусель. Клара замерла, зачарованная мерным движением разрисованных лошадей. Вместе с музыкой вся картина производила гипнотическое впечатление. Некоторое время Доктор стоял рядом с ней, потом затерялся в толпе — и снова вынырнул напротив палатки с тряпичными куклами и сумочками.
— Нравится наша карусель? — с гордостью спросила лоточница.
— Еще бы, — горячо заверила ее Клара, стараясь своим ответом заглушить куда более нелестное бухтенье Доктора. — А гадалка тут есть?
— А то. Только не здесь, а на Ярмарке диковин.
— А где это?
Женщина махнула ей за спину.
— Идите прямо и увидите. Там чего только нет. Правда, готовьтесь выложить по пенни за вход.
Клара обернулась к Доктору.
— Хочешь взглянуть?
— Пожалуй. Звучит…
— Интригующе?
Доктор улыбнулся.
— Перспективно.
Добравшись до Ярмарки диковин, Доктор обменял пару блестящих пенни на два картонных билетика.
— Если захотите посетить нас снова, просто покажите их, сэр, — объяснил им паренек у входа. — Но только сегодня. Завтра билеты будут другого цвета.
Внутри огороженного пространства стояли несколько столиков, глубоко утопленных в снег, и ряд закрытых шатров. Гадалка Клару разочаровала. Пожилая женщина в шали, сидевшая перед хрустальным шаром, сперва потребовала с нее еще полпенни, а потом разродилась невразумительным и вполне ожидаемым предсказанием, в котором фигурировал высокий привлекательный странник и дальняя дорога.
— Ну, здесь она не так уж ошиблась, — сказала Клара Доктору. — А ты не хочешь попробовать?
Тот покачал головой.
— Если она шарлатанка, это бессмысленная трата времени. А если настоящая провидица, встреча со мной обеспечит ей сердечный приступ.
Больше его заинтересовала выставка «Диковинных зверей». Откинув полог шатра, Доктор с Кларой увидели ряд стеклянных колпаков с неопознанной органической материей и гротескными скульптурами. Таблички под колпаками уверяли, что их взору явлены самые удивительные существа Вселенной — от мертворожденного звездного ребенка до помета лунной свиньи, которая встречается только в горах Испании.
Гвоздем программы была мертвая русалка в большом стеклянном гробу. Доктор едва удостоил ее взгляда.
— Фальшивка, — нарочито громко объявил он. — Цвет кожи неправильный и плавники не той формы.
Еще больше он смутил Клару, когда принялся демонстративно зевать на выступлении Силача — огромного, покрытого татуировками мужчины. На обоих бицепсах у него было нарисовано по кинжалу, а через всю грудь тянулась чернильная цепь. Бритой головой и широким телосложением он напоминал Стракса, хотя и был намного выше сонтаранца — почти два метра. Сперва он вызывал восхищенные охи публики, разбивая ладонью стопки кирпичей и проламывая головой каменную плиту. Затем он приготовился поднять металлическую жердь, на обоих концах которой висело по корзине с булыжниками.
Поплевав на ладони, Силач широко расставил ноги, ухватился за жердь и с натугой оторвал ее от земли. Мышцы на шее и плечах тут же взбугрились. Пару секунд подержав жердь на весу, Силач рывком подтянул ее к груди, а потом, пошатнувшись, триумфально вскинул над головой.
Доктор вздохнул и принялся со скучающим видом глазеть по сторонам.
— Какие-то проблемы, мистер? — пробасил Силач, снова опуская жердь на уровень груди. При этом он не сводил с Доктора пристального взгляда.
— У меня? — удивился тот.
— У вас, у вас.
— Простите, — пожал плечами Доктор. — Боюсь, меня не слишком впечатлило ваше выступление.
— Да ну?
— Доктор, — предостерегающе прошипела Клара.
В воздухе повисло ощутимое напряжение. Силач прищурился и набычился.
— Тогда я могу впечатлить тебя лично.
— Вы так думаете? — и Доктор обратил на Клару насмешливый взгляд, как бы говоря: «Ну, и что он мне сделает?». Затем он резко вытянул левую руку, выхватил у Силача жердь и без видимых усилий покачал ее на ладони. — Давайте подержу, чтобы эта штука не мешала вам меня впечатлять.
Силач выпучил глаза.
— Как вас зовут? — спросил Доктор.
— Майкл.
— Какой Майкл?
— Просто Майкл, сэр.
— Нет-нет. Вы не против, если я положу ваше имущество? — и Доктор аккуратно опустил жердь на землю. — Как ваша фамилия? Майкл кто?
— Майкл Смит, сэр.
— О! — Доктор внезапно расплылся в улыбке. — Я тоже Смит. Доктор Джон Смит — или что-то в этом роде. Нам, Смитам, надо держаться заодно. Знаете, вы на самом деле неплохо выступали. Но над представлением надо поработать. Попробуйте предварять трюки какой-нибудь речью, чтобы внимание зрителей не рассеивалось.
— Хорошо, — сказал Силач Майкл. — Спасибо, сэр.
Доктор уже направлялся прочь.
— Не стоит благодарностей, — бросил он на ходу. — Кстати, постарайтесь хотя бы делать вид, что это трудно.
— Мне еще никогда в жизни не было так стыдно, — пробормотала Клара, когда они удалились под изумленными взглядами толпы.
— Неправда.
— Хорошо, было, — признала она. — Но в этот момент я наверняка была рядом с тобой!
Возле последнего шатра, который упирался задней стенкой в ограждение, висел плакат: «Валшебный Театр Теней».
— Если он действительно такой волшебный, — проворчал Доктор, — могли бы наколдовать себе орфографический словарь.
— Хватит бухтеть! — возмутилась Клара. — Давай просто зайдем и посмотрим.
Представление уже шло полным ходом, так что они тихонько прокрались на ближайшие свободные стулья. Клара вытянула шею, разглядывая сцену поверх голов впередисидящих.
Принцип был простым. В дальней части шатра был установлен экран, подсвеченный сзади лампой. За экраном двигались бумажные марионетки, которые отбрасывали на него причудливые тени. В спектакле не было сквозного сюжета — по крайней мере, в этой части представления. Скорее это была череда сценок с танцующими зверьками и летающими птицами, которые двигались так правдоподобно, что тени казались материальными. Живыми.
— А неплохо, — прошептал Доктор. Клара с приятным удивлением отметила, что он искренне впечатлен. — Скажи, только мне кажется, что это невозможно?
— Что ты хочешь сказать? — прошептала Клара. — Почему нельзя просто наслаждаться представлением?
— Нет-нет, мне все нравится. Но…
— Что «но»?
— Это же марионетки.
— Надо думать, — и Клара снова отвернулась к экрану, на котором взмыла в воздух и тут же затрепыхалась, пойманная мальчиком, бумажная бабочка. Фигурки были вырезаны столь искусно, что воображение девушки без труда дополняло их объемом, цветом и даже звуком.
— Тогда, — прошептал Доктор ей прямо в ухо, — где палочки и нитки? Если это марионетки, кто и как заставляет их двигаться?
Клара нахмурилась. Вопрос был справедливым.
— Наверное, они спрятаны, — наконец решила она. — Или там супер-тонкие лески. Очень хитро придумано.
— С этим не спорю.
Конец представления потонул в грохоте аплодисментов. Экран взмыл в воздух, открывая взглядам кукольника — молодую девушку в красном плаще. Капюшон был откинут, по спине рассыпались длинные волосы — черные, как самые глубокие тени. У девушки оказались изящные, почти детские черты лица. Улыбнувшись зрителям, она склонилась в поклоне.
Шатер начал пустеть, а она так и не сдвинулась с места. Клара уже направлялась к выходу, как вдруг заметила, что Доктор проталкивается в противоположную сторону — к хозяйке театра.
— Как вы это делаете? — требовательно спросил он, добравшись до девушки.
— Простите, — выпалила Клара, прежде чем та успела открыть рот. — Мой спутник хотел сказать, что нас очень впечатлило ваше выступление, и мы получили огромное удовольствие.
Девушка пожала Кларе руку и улыбнулась.
— Рада это слышать.
— Да-да, — торопливо закивал Доктор. — И все-таки, как вы это делаете?
— Кстати, это Доктор, — снова перебила его Клара. — А я Клара.
— У меня с детства был талант управлять марионетками, — объяснила девушка. — Наполнять тени и очертания жизнью. Думаю, вы извините меня, если я не стану делиться профессиональными секретами. Это все, что у меня есть.
— Я уверен, что это не так, — сказал Доктор, — но Клара права. Впечатляюще, очень впечатляюще. Спасибо. Кстати, — вдруг вспомнил он, почти развернувшись, — вы не назвали свое имя.
Женщина уже накинула капюшон, так что ее лицо скрылось в тени. Изящная красная фигура четко выделялась в свете лампы.
— Я Силуэт, — сказала она.
Купить: в Лабиринте, в Озоне, в Литресе.
URL записиWooo... Wooo... Wooo... Вы тоже слышите странные звуки? Да, все верно: это слегка заплутавшая ТАРДИС наконец привезла авторские экземпляры "Силуэта" Джастина Ричардса в моем переводе. И теперь они готовы отправиться к новым хозяевам!
Чтобы получить одну из книг, нужно:
1) сделать репост этой записи, ничего не вырезая и не убирая под кат (запись должна быть видна Flash);
2) оставить в комментариях ссылку на свой репост;
3) получить порядковый номер.
Через две недели, 18 мая, великий рандом выберет двух победителей, которые получат по книге с автографом переводчика (автограф – по желанию =). Пересылка в любую точку мира – за мой счет; пустые и "конфетные" аккаунты не участвуют.
А теперь немного о призе...
"Марлоу Хепворт найден мертвым в своем кабинете. Раскрыть это дело под силу только великому детективу – мадам Вастре.
Тело боксера Рика Беллами обнаружено на улице – из него будто бы высосали жизнь, оставив жалкие остатки. Сонтаранец Стракс готов перейти к действиям.
А Дженни Флинт ищет ответы на занимательной Ярмарке диковин...
Как связаны эти три события? Доктор и Клара готовы распутать тайны и найти правду, но в мире, где никому нельзя доверять, эти поиски могут повлечь за собой непредвиденные последствия!"
Читать отрывок
Джастин Ричардс
Силуэт
Силуэт
Пролог
Последний день своей жизни Марлоу Хепворт провел на Зимней ярмарке. Январский воздух потрескивал от мороза, усы покрылись хрупкой корочкой инея. Под ботинками размеренно хрустел снег. Внезапно мимо уха Хепворта просвистел снежок, но мужчина лишь рассмеялся и одобрительно помахал юному оборванцу, который метил в приятеля.
Затем он задержался на Набережной, глядя, как конькобежцы выписывают замысловатые фигуры напротив Вестминстерского дворца. Каждый выдох превращался в призрачное облачко, которое не сразу таяло в холодном воздухе. Рассеянно вслушиваясь в смех и веселые голоса, Хепворт размышлял о достоинствах юности. Как приятно отрешиться от забот — хотя бы на время! В конце концов, никто не умрет, если он на день оставит свои исследования и вернется к работе завтра утром.
Продолжив путь вдоль реки, Хепворт набрел на Зимнюю ярмарку, которая заняла всю Набережную и добрую половину обледеневшей Темзы. Вокруг замелькали палатки и прилавки, игры и карусели. Поддавшись всеобщему азарту, Хепворт швырнул несколько деревянных шариков в кокос на палке — но тот, видимо, был приклеен. Впрочем, мужчину это ничуть не расстроило. Затем он полюбовался клоуном, который, погрузив ходули глубоко в снег, жонглировал кеглями и горящими факелами, — и даже отведал печеных каштанов, которые приятно обжигали язык и небо.
Длинный ряд прилавков — от кексов до резных фигурок животных, от ломких ирисок до кружевных платков — закончился знаком, указывающим на Ярмарку диковин. Та раскинулась на льду чуть поодаль от основного веселья и на первый взгляд напоминала смесь цирка, базара и выставки. Хепворт уплатил пенни за вход и шагнул в импровизированные ворота, с любопытством крутя головой по сторонам.
Первым ему попался силач, чье обнаженное до пояса туловище было испещрено татуировками. Он со смехом жонглировал гирями, будто они были сделаны из картона. За спиной у него сидела цыганка, которая с загадочным видом водила руками над хрустальным шаром. Еще дальше располагались шатры, обещавшие зевакам встречу с «Удивительной бородатой женщиной», «Настоящим мальчиком-оборотнем» и «Диковинными зверями, которых вы в жизни не видели и не увидите». Хепворт отсыпал парню у входа еще пригоршню монет, надеясь от души посмеяться.
Однако больше всего его заинтриговал кукольный театр теней. Хепворт пристрастился к нему еще в молодости, во время путешествий по Индии и Дальнему Востоку, и теперь секунду помедлил, прежде чем откинуть полог огромного шатра. Что, если ярмарочное представление окажется лишь жалкой подделкой, оскорбляющей сам дух этого великого древнего искусства? Наконец Хепворт все же переступил порог и занял место между сопливой девчонкой и каким-то мужчиной, который не только источал сильное пивное амбре, но и уже начал похрапывать. Однако картина, открывшаяся его взгляду через пару мгновений, сразу заставила его позабыть обо всех неудобствах…
Судя по тому, как долго и яростно трезвонили в дверь, Карлайлу предстояла встреча как минимум с кредитором или констеблем. Каково же было его удивление, когда на пороге он обнаружил собственного хозяина! Впрочем, слуга еще никогда не видел его в таких расстроенных чувствах. Мистер Хепворт стоял, привалившись к косяку — запыхавшийся, взволнованный, странно похожий на игру теней в бледно-молочном сиянии луны и свежевыпавшего снега.
— Спасибо, — пробормотал он, чуть ли не отталкивая Карлайла и вваливаясь в прихожую.
— Вы хорошо себя чувствуете, сэр? — неуверенно спросил слуга.
— Хорошо? О да. Но я видел такое… — и Хепворт, оборвав фразу на полуслове, покачал головой. — Тебе бы это не понравилось.
Слуга не нашелся с ответом. Хепворт занес ногу над лестницей, ведущей на второй этаж, да так и замер.
— Что же делать? Что же мне делать?
— Принесли новые письма, сэр, — заметил Карлайл, надеясь этим известием вырвать хозяина из пугающей задумчивости.
— Письма, — эхом откликнулся Хепворт. — Да, точно. Я напишу ей письмо и в подробностях расскажу, что видел.
— Сэр?
— Перо и чернила, — горячо закивал Хепворт. — Я опишу все, чему стал свидетелем, а ты отнесешь письмо. Сейчас же.
— Как скажете, сэр. Могу я поинтересоваться, кто адресат?
Но Хепворт уже взбежал в кабинет. Карлайл поспешил следом.
Стены огромной комнаты были от пола до потолка уставлены книжными полками, которые расступались лишь ради окна и нескольких газовых ламп. Посередине кабинета стоял огромный глобус. Слева располагался письменный стол, справа — маленький столик с графином и стаканами.
Влетев в комнату, Хепворт схватил с подноса лист писчей бумаги, положил его на промокашку и вытащил из нижнего ящика перо и пузырек чернил.
— Сэр, — решился напомнить о себе Карлайл. — Кому я должен отнести письмо?
Хепворт поднял на слугу затравленный взгляд — под глазами темные круги, щеки запали, перо в пальцах трясется.
— Великому детективу, кому же еще? Мадам Вастре.
Карлайл нахмурился. Ему уже доводилось бывать на Патерностер-роу. Хепворт водил знакомство с мадам Вастрой, а та порой прибегала к его научной эрудиции. Что до Карлайла, он считал леди под вуалью весьма холодной и подозрительной особой.
— Мне надо собраться с мыслями, — резко сказал Хепворт. — Оставь меня. Я позвоню, когда закончу.
Произнося последние слова, он почти выталкивал слугу в коридор. Едва тот переступил порог, Хепворт захлопнул дверь. Щелкнул, поворачиваясь в замке, ключ. Карлайл в растерянности замер — и только тогда сообразил, что его хозяин охвачен смертельным ужасом.
Оставшись в одиночестве, Хепворт запер ставни, опустил шторы и прибавил мощность ламп, пытаясь при помощи их теплого сияния совладать с разыгравшимися нервами.
Подойдя к столу, мужчина пару секунд помедлил, но так и не сел. Вместо этого он скинул пальто и бросил его поверх глобуса. Хлопья снега уже растаяли, но возле кармана по-прежнему виднелось одно белое пятнышко. Заметив его, Хепворт сунул руку внутрь и вытащил мокрый и порядком расплывшийся билет на Ярмарку диковин. Следом из кармана выскользнули еще три бумажки. Хепворт наклонился, чтобы поднять их с лакированного пола.
Это оказались три белоснежные фигурки в виде птиц. Учитывая скромные размеры, они были сделаны поразительно искусно: каждая не превосходила в длину пяти сантиметров. Хепворт положил их рядом с богато украшенным канцелярским ножом и наконец сел за стол, пытаясь собрать разбегающиеся мысли.
Однако не успел он сцедить их на бумагу, как по комнате пробежал легкий ветерок, вдохнувший в бумажные крылья иллюзию жизни. Хепворт оглянулся на окно. Разумеется, оно было плотно закрыто и занавешено.
Он невольно вздрогнул.
Карлайл в нерешительности поджидал за дверью. Он не знал, сколько времени займет у хозяина письмо, но на всякий случай решил не уходить далеко. Мистеру Хепворту в любой момент могут потребоваться его услуги.
Вопль, разнесшийся по коридору через пару минут, был приглушен тяжелыми дверями кабинета и, казалось, длился вечно — пока не оборвался всхлипом боли.
— Сэр? — всполошился Карлайл. — Мистер Хепворт?
Дверь была по-прежнему заперта. Карлайл с размаху бросился на нее плечом, и с третьей попытки, подогретой страхом за хозяина, замок наконец поддался. Щепки разлетелись в стороны, и слуга под треск ломающегося дерева ввалился в кабинет.
Хепворт сидел в кресле, растянувшись грудью на столешнице и неестественно изогнув шею. Пальцы одной руки были скрючены, будто он царапал стол. Широко распахнутые глаза, в которых навеки застыл ужас, безжизненно смотрели на замершего в дверях Карлайла.
Тот на подгибающихся ногах подошел к столу. Хепворт успел вывести на листе всего два слова: «Мадам Вастра». Бумага была забрызгана красным.
Карлайл в смятении оглянулся, но, кроме него и хозяина, в комнате никого не было. Окна были заперты изнутри. В комнате царил привычный порядок — если не считать двери, которую он выломал минутой ранее.
Кровь продолжала сочиться с канцелярского ножа, по рукоять вошедшего между лопаток мистера Хепворта, стекала на недописанное письмо и окрашивала багровым уже не нужную промокашку.
Глава 1
В пабе было не протолкнуться. Люди стояли так тесно, что чуть не наступали друг другу на пятки — и только в дальнем конце стойки, где сидели две коренастые фигуры, царила загадочная пустота. Похоже, у завсегдатаев был негласный уговор обходить их стороной.
Все в Рике Беллами излучало злость. Обветренное лицо застыло в оскале, руки — если, конечно, они не держали кружку пива, — были сжаты в кулаки, а поза словно говорила: «Ну давай, только попробуй сунуться!» Хриплый голос довершал картину.
— Пенни! — мужчина выплюнул это слово, словно выбитый зуб. — Я-то думал поразвлечься как следует, а это оказалось обычное дерьмо для тупоголовых зевак. Те же самые уроды и представления! Ладно, на кое-что взглянуть и правда стоило, но пенни? Ярмарка диковин, ха! Скорее уж Ярмарка обдиралова.
— Твоя ярость делает тебе честь, — похвалил Рика спутник. — Надеюсь, ты разнес это никчемное место и потребовал компенсации?
Беллами осушил кружку и с грохотом опустил ее на стол.
— Гм, на самом деле, нет, — признал он. — Но я им высказал все, что думаю! Да-да! Не стал молчать! Так что они сполна хлебнули моего гнева. Правда, потом я решил пощадить этих недоумков и пошел сюда промочить горло. Еще по одной, мистер Стракс?
— Пожалуй, — согласился Стракс, опустошая кружку. В отличие от собеседника, он не вернул ее на стойку, а сжал между лопатоподобными ладонями, пока она не брызнула фонтаном стеклянных осколков. — Мальчик! Еще две пинты!
Разносчица вздохнула, оставила клиента, которого обслуживала, и пошла за пивом.
— А вы сегодня не работаете, мистер Стракс? — поинтересовался Беллами, пока они ждали напитки.
— Госпожу вызвали по делу, но я уклонился от участия. Простейший стратегический анализ показал, что ты уже здесь.
— Я высоко ценю ваше общество, — искренне ответил Беллами, хотя эти слова и не очень согласовались с его оскалом.
— А я нахожу твою ярость весьма освежающей. Большинство людей стесняются ее демонстрировать. Мы могли бы сразиться позже, — с надеждой добавил Стракс.
— Только не сегодня. Я уже здорово поднабрался. А завтра днем у меня бой на кулаках с Черными монахами. Приходите взглянуть, если хотите.
— А, спорт! — кивнул Стракс. Из-за отсутствия шеи это несложное движение затронуло всю верхнюю половину его туловища. — Это должно быть интересно. И сколько монахов ты уже убил?
Когда Стракс с Беллами завершили беседу, паб порядком опустел. Стракс не кривил душой, говоря, что откровенная злоба приятеля составляет его приятное отличие от большинства человечества. Гнев искажал грубо вылепленное лицо, читался в каждом жесте и буквально пропитывал мимику и слова. Стракс никогда не говорил Беллами, что сам не принадлежит к человеческой расе, а является клонированным солдатом далекой Сонтаранской империи и сейчас состоит на службе у доисторической женщины-ящерицы. Но даже если бы он в этом признался, Беллами наверняка бы кивнул, отхлебнул из кружки и принялся жаловаться на погоду. Или безмозглое правительство. Или отсутствие нормальной работы. Или стоимость пива. Обоим было незнакомо понятие дружбы, но если бы их попросили перечислить своих друзей, каждый вошел бы в первую пятерку другого.
Впрочем, в случае с Беллами этот список Страксом и исчерпывался бы.
— Тогда завтра у Черных монахов, — сказал Рик, когда они прощались у таверны.
— Такая возможность существует, — согласился Стракс и приятельски хлопнул мужчину по спине, отчего тот споткнулся. Беллами был на добрую голову выше Стракса, почти не уступал ему в ширине и был одним из немногих людей, кто мог выдержать драку с сонтаранцем дольше нескольких секунд. — Однажды я сражался с Безголовыми монахами. Думаю, Черные не составят проблемы. Нам стоит встретиться заранее и обсудить стратегию.
— Дело говорите, — кивнул Беллами. — Ну, до завтра.
Он предпринял неловкую попытку тоже хлопнуть Стракса по спине, но тот едва ли заметил толчок, который сбил бы с ног любого другого человека.
Стракс молча глядел вслед удаляющемуся приятелю, пока тот не превратился в смутную тень в мерцании газовых фонарей. Затем он развернулся и зашагал обратно на Патерностер-роу.
Снова пошел снег. Несколько хлопьев, скользя к земле, задержались на его темном пальто — но Стракс не чувствовал холода. Мысли сонтаранца уже были заняты делами, которые потребуют его внимания по возвращении. Нужно привести в готовность системы наблюдения. Деионизировать и перезарядить бластерное ружье. Проверить замки на дверях и окнах на случай внезапного неприятельского вторжения. Ну, и умыться, если останется время.
Холодный ночной воздух немного освежил голову Беллами. Снег пошел гуще, постепенно заметая землю и оседая на широких плечах мужчины. Улицы были тихи и пустынны — необычная картина для бурлящего жизнью Лондона. Мимо прогромыхал запоздалый кэб. Лошадиные копыта и обитые железом колеса гулко лязгали по булыжникам мостовой. Женщина с вызывающе раскрашенным лицом, полускрытая тенью переулка, одарила Беллами редкозубой улыбкой, но он даже не замедлил шага.
Шагая вдоль огромного завода, Беллами заметил сбоку еще один переулок. Свет газовой лампы четко очерчивал на стене человеческую тень. Внезапно она подняла руку и поманила его за собой. Беллами только фыркнул.
Хотя постойте-ка…
Мужчина в недоумении обернулся. Он отчетливо видел стену и тень в круге желтого света. Но чья это была тень? Улица оставалась совершенна пуста.
Тень поманила его снова — на этот раз настойчивей, — а затем, будто уверенная, что Беллами за ней последует, развернулась и направилась вглубь переулка. При этом он так и не увидел ее владельца и не услышал никаких шагов. Беллами покрутил головой, но вокруг не было ни души. Лицо мужчины сложилось в еще более злобную гримасу — если такое вообще было возможно, — но в конце концов он поддался любопытству.
В переулке было сумрачно, но Беллами без труда различал тень, которая скользила по стене немного впереди него. Внезапно она замерла, обернулась и снова поманила его рукой. Беллами скрипнул зубами. Ох, только попадись ему этот шутник! Одной задушевной беседой тут не обойдется.
Мужчина размашисто шагал следом. В какой-то момент ему показалось, что он вот-вот поймает тень, как вдруг переулок резко свернул, выведя его к дверям огромного здания — то ли завода, то ли склада. Здесь было светлее: там, где переулок снова сворачивал к главной улице, стоял фонарь, излучавший бледно-желтое сияние. Попав в круг света, снег превращался в рой золотых ос, а затем покорно опускался на уже порядком заметенную землю. Вокруг не было ни намека на тень — или ее хозяина.
Беллами зарычал от ярости и уже собрался повернуть обратно, как вдруг дверь склада открылась, и на пороге возникла мужская фигура. Беллами вздохнул от изумления. Тень совершенно точно принадлежала не ему. Этот мужчина был намного более худым, почти тощим. Беллами разглядел глубоко посаженные глаза, впалые щеки и узкий клинышек носа. На незнакомце был длинный сюртук причудливого покроя и черный цилиндр, к которому сзади цеплялось что-то вроде темной ленты. Нет, хозяином тени был определенно не он — хотя мужчина и выглядел так, будто целиком соткался из сумрака ночи. Даже его перчатки были так пронзительно-черны, что, казалось, поглощали свет фонаря. Секунду помедлив, он поднял руку в приветствии.
— Вы бы поостереглись так людей пугать-то, — проворчал Беллами. — Ну да ладно. Вы тут не видели парня маленько потолще вашего?
— Только вас, — у мужчины оказался неожиданно глубокий звучный голос. При этом выражение его лица ни капли не изменилось.
— Выглядите так, будто на кладбище собрались, — заметил Беллами.
На лице незнакомца не дрогнул ни один мускул.
— А еще говорят, что у деревенщин нет чувства юмора.
Беллами почувствовал, как вскипает в груди ярость.
— Что? Это ты обо мне?! — и он сделал шаг вперед, занося кулак.
Несколько секунд спустя высокий незнакомец медленно направился вниз по переулку. В какой-то момент он замер и сжался, будто собираясь чихнуть. При этом его бесстрастное лицо исказилось гримасой ярости — но уже через мгновение снова стянулось в восковую маску.
Беллами, скорчившись, остался лежать на земле у него за спиной. Теперь одежда казалась слишком просторной для его иссохшего тела — вернее, той пустой оболочки, которая от него осталась. Костлявая рука была вытянута, а бесплотные пальцы скрючены, будто силились задержать последние мгновения угасающей жизни.
Глава 2
— Король Артур.
— Нет.
Клара нахмурилась.
— Что значит «нет»?
Доктор даже не оторвал взгляда от консоли ТАРДИС — просто выставил ладонь, как полицейский при виде дорожного нарушителя.
— Никакого короля Артура.
— Но ты же сказал, что я могу выбрать!
Доктор по-прежнему избегал смотреть в сторону спутницы.
— Это не обсуждается.
— Ты сказал, что выбираю я! Кого угодно, где угодно, когда угодно. И я выбрала короля Артура!
— Нет.
— Да мы только одним глазком посмотрим.
— Все еще нет.
Доктор наконец поднял взгляд. Сейчас его глаза были скрыты тенью, поэтому Клара не могла сказать, шутит он или смертельно серьезен. Этому лицу Доктора в принципе была свойственна смертельная серьезность, поэтому единственной подсказкой оставались глаза. Конечно, если их можно было рассмотреть.
— И почему?
— Не лучшее время, вот и все.
— У тебя уже были другие планы?
— Эпоха короля Артура — не лучшее время. Зловонно, грязно, опасно. Тебе не понравится. К тому же… — и Доктор, подперев подбородок ладонью, снова уставился на экран.
— К тому же? — Клара остановилась у него за спиной, тоже разглядывая переплетения светящихся линий, синусоид и загогулин. — К тому же что?
Доктор вздохнул и, выпрямившись, махнул на экран.
— Ты только посмотри на это. Нет-нет, посмотри внимательно. Что ты видишь?
— Гм. Он сломался?
Доктор выразительно приподнял бровь.
— Ладно, он не сломался. Тогда что это?
— Всплеск энергии.
— Что-то с ТАРДИС?
— Не с ТАРДИС, нет. Всплеск энергии в конце XIX века, прямо в центре Лондона. Кто-то использовал источник постъядерной энергии, и это очень нехорошо. Неправильно. К тому же он был экранирован, — и Доктор, заложив руки за спину и опустив голову, принялся расхаживать вокруг консоли, что свидетельствовало о напряженном мыслительном процессе. — Значит, это не природное явление и не энергетическая аномалия.
— Поздневикторианский Лондон?
— Да, я же сказал.
— Может, это мадам Вастра? Вдруг Стракс испытывает какое-то новое оружие?
— Возможно. Но нет, — Доктор покачал головой. — Нет, нет, нет. Они не настолько беспечны. Это кто-то другой, кто не хочет быть замеченным, но при этом понятия не имеет об анахронических последствиях.
— Значит, мы забываем про короля Артура и едем разбираться со всплеском постъядерной энергии. Ты это предлагаешь?
Доктор уже вбивал координаты.
— Это было не предложение, — и он бросил на Клару быстрый взгляд. — Тебе не кажется, что нам стоит переодеться во что-нибудь более соответствующее эпохе?
— Ты и так выглядишь по-викториански.
— Я сказал «мы», стараясь быть тактичным. Вообще-то, я имел в виду не себя.
— О, — Клара опустила взгляд на свою ярко-голубую блузку и мини-юбку. — Ладно. Пойду поищу в гардеробе что-нибудь, что не вызовет у викторианцев инфаркта.
Доктор еще раз проверил координаты и дернул главный рычаг.
— Только оденься практично. Там будет зловонно, грязно и опасно, — его губы наконец изогнулись в улыбке. — Тебе понравится.
Мороз опушил ветви деревьев хрупкими ледяными цветами. Вчерашний снег уже успел подернуться блестящей коркой, а на ставнях и подоконниках проросли маленькие прозрачные сосульки. Однако все это великолепие меркло в сравнении Темзой, туго спеленутой темным ледяным покровом.
— Воздух словно кусается, — заметил Доктор.
Клара выдохнула белесое облачко пара.
— Блестящее наблюдение. Тебе стоит записать его в дневник. Хотя нет, не надо записывать его в дневник, — поспешно добавила она, вспомнив, что Доктор порой воспринимает все чересчур буквально.
ТАРДИС материализовалась на узкой пустынной улице неподалеку от реки. Судя по отсутствию следов на снегу, сюда вообще нечасто заглядывали.
— А у тебя есть какой-нибудь прибор, чтобы отследить этот источник энергии? — спросила Клара, пока они шли к реке.
— Всплеск энергии. Не источник. Всплеск энергии, вызванный источником.
— И большая разница?
— Большая. Поскольку это всплеск, он был единичным. Теперь он закончился, и отслеживать нечего.
— Пока он не повторится?
— Именно. В этом случае… — Доктор вытащил из кармана звуковую отвертку и принялся ее перенастраивать. — Будем действовать по обстоятельствам. Но ждать и сидеть тоже нельзя, потому что всплеск может и не повториться.
— И как же мы собираемся искать этот загадочный источник энергии?
— Проведем расследование. ТАРДИС приземлилась так близко, как сумела, но все равно возможна погрешность в пару километров.
— О, всего-то?
— Меньше, чем несколько веков и пара миллионов световых лет. К тому же отследить инопланетянина в Лондоне легче легкого. Они всегда ведут себя вызывающе, смотрят на остальных сверху вниз и вечно всем недовольны.
Клара смерила Доктора задумчивым взглядом.
— Да, пожалуй.
Монументальные брови Доктора сошлись к переносице.
— На что это ты намекаешь?
— Ни на что, — быстро ответила Клара. — Итак, каков план? Наведаемся на Патерностер-роу и попросим помощи у наших местных друзей?
Доктор покачал головой.
— Совершенно незачем их беспокоить. Вот увидишь, это будет не расследование, а увеселительная прогулка.
Было позднее утро. Стоило Кларе и Доктору свернуть на Набережную, как их подхватил и понес с собой поток зевак, спешащих на Зимнюю ярмарку. Пойманные в тесное кольцо толпы, они решили не сопротивляться.
— Значит, этот всплеск энергии не такой уж и срочный? — поинтересовалась Клара полчаса спустя, усердно пережевывая печеный каштан.
Доктор в это время придирчиво изучал жареную картофелину, раздумывая, с какого боку к ней подступиться.
— Мы собираем сведения, — наконец ответил он и от души укусил картофелину. В следующую секунду он принялся перепрыгивать с ноги на ногу, широко разинув рот и судорожно дыша.
— Горячо? — сочувственно спросила Клара.
Доктор яростно закивал, при этом умудрившись метнуть неодобрительный взгляд в мальчишку, который открыто потешался над представлением.
— Думаю, тебе просто стыдно, что ты лишил меня радости общения с королем Артуром.
— Не совсем, — Доктор ожесточенно подул на оставшуюся часть картофелины. — В прошлую встречу у нас возникли некоторые разногласия из-за меча.
— Серьезно?
— В то время он был весьма молод. Наше знакомство началось с того, что он бросился на меня, требуя отдать меч. Я, конечно, отдал.
— И вы из-за этого поссорились?
Доктор рискнул снова укусить картошку.
— Видишь ли, — неразборчиво ответил он с набитым ртом, — у Артура был пунктик, что он должен вытащить меч из камня непременно сам. Как по мне — много шума из ничего. Можешь считать, что я один день проправил Британией и торжественно отрекся в его пользу. Никто не пострадал. Боже, ты так и собираешься торчать тут весь день, болтая?!
— Прости.
— А там что такое? — и Доктор, не дожидаясь ответа, забросил в рот остатки картофелины и нырнул в людскую толчею.
Посреди ярмарки возвышалась огромная карусель. Клара замерла, зачарованная мерным движением разрисованных лошадей. Вместе с музыкой вся картина производила гипнотическое впечатление. Некоторое время Доктор стоял рядом с ней, потом затерялся в толпе — и снова вынырнул напротив палатки с тряпичными куклами и сумочками.
— Нравится наша карусель? — с гордостью спросила лоточница.
— Еще бы, — горячо заверила ее Клара, стараясь своим ответом заглушить куда более нелестное бухтенье Доктора. — А гадалка тут есть?
— А то. Только не здесь, а на Ярмарке диковин.
— А где это?
Женщина махнула ей за спину.
— Идите прямо и увидите. Там чего только нет. Правда, готовьтесь выложить по пенни за вход.
Клара обернулась к Доктору.
— Хочешь взглянуть?
— Пожалуй. Звучит…
— Интригующе?
Доктор улыбнулся.
— Перспективно.
Добравшись до Ярмарки диковин, Доктор обменял пару блестящих пенни на два картонных билетика.
— Если захотите посетить нас снова, просто покажите их, сэр, — объяснил им паренек у входа. — Но только сегодня. Завтра билеты будут другого цвета.
Внутри огороженного пространства стояли несколько столиков, глубоко утопленных в снег, и ряд закрытых шатров. Гадалка Клару разочаровала. Пожилая женщина в шали, сидевшая перед хрустальным шаром, сперва потребовала с нее еще полпенни, а потом разродилась невразумительным и вполне ожидаемым предсказанием, в котором фигурировал высокий привлекательный странник и дальняя дорога.
— Ну, здесь она не так уж ошиблась, — сказала Клара Доктору. — А ты не хочешь попробовать?
Тот покачал головой.
— Если она шарлатанка, это бессмысленная трата времени. А если настоящая провидица, встреча со мной обеспечит ей сердечный приступ.
Больше его заинтересовала выставка «Диковинных зверей». Откинув полог шатра, Доктор с Кларой увидели ряд стеклянных колпаков с неопознанной органической материей и гротескными скульптурами. Таблички под колпаками уверяли, что их взору явлены самые удивительные существа Вселенной — от мертворожденного звездного ребенка до помета лунной свиньи, которая встречается только в горах Испании.
Гвоздем программы была мертвая русалка в большом стеклянном гробу. Доктор едва удостоил ее взгляда.
— Фальшивка, — нарочито громко объявил он. — Цвет кожи неправильный и плавники не той формы.
Еще больше он смутил Клару, когда принялся демонстративно зевать на выступлении Силача — огромного, покрытого татуировками мужчины. На обоих бицепсах у него было нарисовано по кинжалу, а через всю грудь тянулась чернильная цепь. Бритой головой и широким телосложением он напоминал Стракса, хотя и был намного выше сонтаранца — почти два метра. Сперва он вызывал восхищенные охи публики, разбивая ладонью стопки кирпичей и проламывая головой каменную плиту. Затем он приготовился поднять металлическую жердь, на обоих концах которой висело по корзине с булыжниками.
Поплевав на ладони, Силач широко расставил ноги, ухватился за жердь и с натугой оторвал ее от земли. Мышцы на шее и плечах тут же взбугрились. Пару секунд подержав жердь на весу, Силач рывком подтянул ее к груди, а потом, пошатнувшись, триумфально вскинул над головой.
Доктор вздохнул и принялся со скучающим видом глазеть по сторонам.
— Какие-то проблемы, мистер? — пробасил Силач, снова опуская жердь на уровень груди. При этом он не сводил с Доктора пристального взгляда.
— У меня? — удивился тот.
— У вас, у вас.
— Простите, — пожал плечами Доктор. — Боюсь, меня не слишком впечатлило ваше выступление.
— Да ну?
— Доктор, — предостерегающе прошипела Клара.
В воздухе повисло ощутимое напряжение. Силач прищурился и набычился.
— Тогда я могу впечатлить тебя лично.
— Вы так думаете? — и Доктор обратил на Клару насмешливый взгляд, как бы говоря: «Ну, и что он мне сделает?». Затем он резко вытянул левую руку, выхватил у Силача жердь и без видимых усилий покачал ее на ладони. — Давайте подержу, чтобы эта штука не мешала вам меня впечатлять.
Силач выпучил глаза.
— Как вас зовут? — спросил Доктор.
— Майкл.
— Какой Майкл?
— Просто Майкл, сэр.
— Нет-нет. Вы не против, если я положу ваше имущество? — и Доктор аккуратно опустил жердь на землю. — Как ваша фамилия? Майкл кто?
— Майкл Смит, сэр.
— О! — Доктор внезапно расплылся в улыбке. — Я тоже Смит. Доктор Джон Смит — или что-то в этом роде. Нам, Смитам, надо держаться заодно. Знаете, вы на самом деле неплохо выступали. Но над представлением надо поработать. Попробуйте предварять трюки какой-нибудь речью, чтобы внимание зрителей не рассеивалось.
— Хорошо, — сказал Силач Майкл. — Спасибо, сэр.
Доктор уже направлялся прочь.
— Не стоит благодарностей, — бросил он на ходу. — Кстати, постарайтесь хотя бы делать вид, что это трудно.
— Мне еще никогда в жизни не было так стыдно, — пробормотала Клара, когда они удалились под изумленными взглядами толпы.
— Неправда.
— Хорошо, было, — признала она. — Но в этот момент я наверняка была рядом с тобой!
Возле последнего шатра, который упирался задней стенкой в ограждение, висел плакат: «Валшебный Театр Теней».
— Если он действительно такой волшебный, — проворчал Доктор, — могли бы наколдовать себе орфографический словарь.
— Хватит бухтеть! — возмутилась Клара. — Давай просто зайдем и посмотрим.
Представление уже шло полным ходом, так что они тихонько прокрались на ближайшие свободные стулья. Клара вытянула шею, разглядывая сцену поверх голов впередисидящих.
Принцип был простым. В дальней части шатра был установлен экран, подсвеченный сзади лампой. За экраном двигались бумажные марионетки, которые отбрасывали на него причудливые тени. В спектакле не было сквозного сюжета — по крайней мере, в этой части представления. Скорее это была череда сценок с танцующими зверьками и летающими птицами, которые двигались так правдоподобно, что тени казались материальными. Живыми.
— А неплохо, — прошептал Доктор. Клара с приятным удивлением отметила, что он искренне впечатлен. — Скажи, только мне кажется, что это невозможно?
— Что ты хочешь сказать? — прошептала Клара. — Почему нельзя просто наслаждаться представлением?
— Нет-нет, мне все нравится. Но…
— Что «но»?
— Это же марионетки.
— Надо думать, — и Клара снова отвернулась к экрану, на котором взмыла в воздух и тут же затрепыхалась, пойманная мальчиком, бумажная бабочка. Фигурки были вырезаны столь искусно, что воображение девушки без труда дополняло их объемом, цветом и даже звуком.
— Тогда, — прошептал Доктор ей прямо в ухо, — где палочки и нитки? Если это марионетки, кто и как заставляет их двигаться?
Клара нахмурилась. Вопрос был справедливым.
— Наверное, они спрятаны, — наконец решила она. — Или там супер-тонкие лески. Очень хитро придумано.
— С этим не спорю.
Конец представления потонул в грохоте аплодисментов. Экран взмыл в воздух, открывая взглядам кукольника — молодую девушку в красном плаще. Капюшон был откинут, по спине рассыпались длинные волосы — черные, как самые глубокие тени. У девушки оказались изящные, почти детские черты лица. Улыбнувшись зрителям, она склонилась в поклоне.
Шатер начал пустеть, а она так и не сдвинулась с места. Клара уже направлялась к выходу, как вдруг заметила, что Доктор проталкивается в противоположную сторону — к хозяйке театра.
— Как вы это делаете? — требовательно спросил он, добравшись до девушки.
— Простите, — выпалила Клара, прежде чем та успела открыть рот. — Мой спутник хотел сказать, что нас очень впечатлило ваше выступление, и мы получили огромное удовольствие.
Девушка пожала Кларе руку и улыбнулась.
— Рада это слышать.
— Да-да, — торопливо закивал Доктор. — И все-таки, как вы это делаете?
— Кстати, это Доктор, — снова перебила его Клара. — А я Клара.
— У меня с детства был талант управлять марионетками, — объяснила девушка. — Наполнять тени и очертания жизнью. Думаю, вы извините меня, если я не стану делиться профессиональными секретами. Это все, что у меня есть.
— Я уверен, что это не так, — сказал Доктор, — но Клара права. Впечатляюще, очень впечатляюще. Спасибо. Кстати, — вдруг вспомнил он, почти развернувшись, — вы не назвали свое имя.
Женщина уже накинула капюшон, так что ее лицо скрылось в тени. Изящная красная фигура четко выделялась в свете лампы.
— Я Силуэт, — сказала она.
Купить: в Лабиринте, в Озоне, в Литресе.
@темы: Ху
Причем в основном женщины))
